Новая философская энциклопедия - любовь

В европейской интеллектуально-духовной традиции от Пифагора и Эмпедокла до А. Бергсона и M. Шелера любовь — великий принцип мировой (космической) жизненной связи. Но если у первых натурфилософов любовь — это именно принцип космической, физической связи, в т. ч. и между людьми, то, начиная с Сократа, любовь рассматривается по преимуществу как особое состояние человеческой души и человеческое отношение. В платоновском «Пире» — произведении, задавшем большинство основных сюжетов последующих философских обсуждений любви, — воссоединительная функция любви-эроса предстает как главная: «любовью называется жажда целостности и стремление к ней» (193а), в любви каждый находит свое неповторимое другое Я, в соединении с которым обретается гармония (миф об утраченной андрогинности перволюдей). В любви человек приобщается к Благу, Космосу, вечности. Рассуждая об эросе, Платон выстраивает иерархию красоты, в контексте которой проясняется смысл «платонической любви» как устремленности к возвышенному и прекрасному Эрос, т. о., оказывается и фундаментальной познавательной и творческой силой (этот мотив будет последовательно развит в неоплатонизме, в частности, у Плотина и Дж. Бруно). В платоновском учении об эросе отношением к высшему определено и опосредствовано отношение к «ближнему». Тот же тезис развивается в учении о любви-дружбе Аристотеля (см. Дружба), для которого, также, как и для ксенофонтовского Сократа, важно было показать, что подлинная любовьпокоится на взаимности, благожелательности, доверии, заботе, стремлении к добродетели и совершенству О том, что это не было общераспространенным взглядом среди философов, свидетельствует потребительская трактовка любви как влечения и пристрастия киренаиками (см. Киренская школа). В интеллектуальном движении от Платона к Аристотелю происходит существенное изменение в понимании любовного отношения. У Платона любовь — это отношение любящего к возлюбленному; отношение неравных. Аристотель же настаивает на том, что в дружелюбии проявляется уравненность (EN, 1157b 35), хотя и у него подспудно чувствуется, что речь во многом идет об отношениях старшего и младшего. Эпикур говорит о любви только как о любовных удовольствиях: в них нет ничего плохого, если они никому не вредят; у Лукреция же о любви говорится как о низкой чувственности.

Христианская концепция любви, как она выражена в Новом Завете, соединяет иудаистскую и античную традиции и выдвигает на первый план в понимании любви самопожертвование, заботу, дарение (см. Агапэ, Заповедь любви. Милосердие). Забота, рождаемая платоновским эросом или аристотелевской филией, обусловливалась особенным отношением к данному конкретному человеку, ставшему благодаря своей красоте возлюбленным; христианская милосердная (агапическая) любовь не является следствием личной симпатии или восхищения другим, в ней актуализируется доброта человека, потенциально содержавшаяся в нем изначально, при этом в любви к ближнему любимым оказывается именно ближний с его конкретными заботами и проблемами. Здесь так же, как у Платона, соотносятся отношение к высшему и отношение к ближнему, однако в отличие от классической античности в христианстве любовь к Богу предопределяет и по меньшей мере опосредует любовь к ближнему;  к тому же в христианстве теория любви изначально оформляется как этика: любовь явно и настойчиво предписывается; агапэ (caritas) выдвигается в качестве фундаментального этического принципа. Развивая новозаветные представления о любви, Августин соединяет их с неоплатонистским учением об эросе как мистической способности познания: «мы познаем в той мере, в какой любим». Это не познание разумом; это познание сердцем. Фактически отсюда берет начало богатая в европейской истории мысли традиция философии сердца.

В эпоху Возрождения происходит существенный поворот в восприятии любви, тематика которой расщепляется и развивается в духе либо неоплатонистски-мистического (напр., у М. Фичино, Л. Эбрео, Дж. Бруно), либо гедонистического (напр., у М. Монтеня) эротизма. Расщепленность любовной тематики сохраняется и в философии Нового времени. Наиболее полно познавательная функция любви была выражена Б. Паскалем: вслед за Августином он рассматривал любовь как движущую силу, приводящую человека к познанию Бога, а «логику сердца» — как основу истины. Роль сердца как морального чувства в постижении духовных явлений высоко оценивалась и в сентиментализме этическом. В рационализме же познавательная функция любви дезавуируется и любовь вытесняется в область «несущественного». Для Р. Декарта и Б. Спинозы место любви — в сфере страстей. При этом Декарт сохранял существенное для европейской мысли понимание любви как воплощенной целостности, в которую человек включает наряду с собой и другого человека, а Спиноза полагал, что желание любящего соединиться с объектом любви является не сущностью любви, но лишь ее свойством.

И. Кант и Г. В. Ф. Гегель не уделяли любви как таковой специального внимания, но в их учениях окончательно обнаруживается тенденция новоевропейской мысли экстраполировать существенные характеристики, изначально выявленные по отношению к любви уже в античности, на мораль и личность. Второй практический принцип категорического императива Канта в снятом виде содержит характеристики не только христианской любви-агапэ, но и аристотелевской любвифилии, и платоновской любви-эроса. Близкое содержание обнаруживается в раскрытии Гегелем понятия свободы как тождества меня с другим. Основные положения европейской философии любви воспроизводятся Гегелем в рассуждении об основе семьи. По Л. Фейербаху, любовь, с наибольшей полнотой выражающее отношение Я—Ты, является основой человеческих отношений и заключает в себе всю тайну бытия. Любовь для Фейербаха — это именно чувственное, страстное отношение, в котором мужчина и женщина дополняют друг друга и в единении «представляют собой род, т. е. совершенного человека». Благодаря Фейербаху европейская философия  по сути дела возвращается к пониманию любви в единстве ее сущностных проявлений. Вместе с тем, проблематизировав любовь в контексте концепции диалога (рассматривая ее не в статичности состояний личности, но в динамике конкретных межличностных отношений), Фейербах задал новое направление философствованию о любви.

С кон. 19 — нач. 20 вв. философия любви развивается в трех основных направлениях: а) на почве русской религиозной философии; б) философской антропологии; в) психоаналитической философии. По В. С. Соловьеву, любовь — это отношение полного и постоянного обмена, утверждения себя в другом, отношение совершенного взаимодействия и общения. Смысл любви — в преодолении эгоизма, которое происходит, однако, благодаря «вполне объективированному субъекту» — Другому. Как и для Фейербаха, для Соловьева существенно то, что физическое, житейское и духовное соединение двух существ приводит к «созданию нового человека»: в любви как половом отношении эмпирические мужчина и женщина соединяются в «одной абсолютно идеальной личности». В любви другой мысленно переносится в сферу Божества, и т. о., по Соловьеву, происходит избавление от неизбежности индивидуальной смерти. Идеи философии любви получили развитие также в работах В. В. Розанова, Н. А. Бердяева, Б. П. Вышеславцева.

В феноменологически-аксиологической антропологии Шелера любовь рассматривается в качестве особой разновидности силы, которая направляет «каждую вещь» в сторону свойственного ей совершенства. Вырабатываемые в отдельной личности правила предпочтения одного и небрежения другим образуют, по Шелеру, «порядок любви» (ordo amoris) , или его «этос». Именно как «существо любящее» (ens amans) человек может быть «существом познающим» и «существом водящим». В любой своей разновидности любовь есть незавершенная любовь к Богу; как таковая она — наряду с ненавистью — представляет собой принципиальное ценностное основание бытия человека. Идея «порядка любви» получила систематическое развитие в книге «Метафизика любви» (Das fesen der Liebe) Д. фон Гильдебранда — наиболее фундаментальном в 20 в. философском произведении на тему любви. Рассматривая любовь как разновидность ценностного ответа (в любви другой человек воспринимается целостно и безусловно — как ценность сама по себе), Гильдебранд сознательно противопоставляет свое понимание платоновскому согласно которому любовь ~ это тоска по совершенству По Гильдебранду, любовь характеризуется установками на единение (intentio unionis) и на благожелательность (intentio benevolentiae). Посредством intentio unionis происходит преодоление эгоизма; как intentio benevolentiae любовь отличается от уважения, почтения, восхищения — при очевидном сохранении своей личности любящий дарит себя любимому и как бы говорит: «Я — твой».

Революционизирующее воздействие на понимание источника и психической природы любви оказала антропология 3. Фрейда, хотя он и не привнес новых идей в понимание ее сути. Фрейд редуцировал любовь к либидо, любовь есть «душевная сторона сексуальных стремлений». Феномен Я-либидо, в отличие от объект-либидо получил название нарциссизма — своеобразно выраженного себялюбия. Либидо — это психофизическая основа не только любви в собственном смысле слова, но всего разнообразия тех привязанностей и влечений, которые в живом языке называются любовью в неспецифическнх и частных смыслах. В отношении к другому человеку либидо реализуется в сексуальном единении; однако спроецированное на иные объекты или виды деятельности либидо сублимируется и преобразуется в различные формы творчества. В поздних работах Фрейда намечается характерное различие между либидо и эросом: поскольку полное удовлетворение либидо как сексуальной энергии мыслится в реализации инстинкта к смерти (танатоса), именно эрос как инстинкт жизни позволяет человеку сохранить себя, придает жизни новизну и усиливает напряжение творчества. Полемизируя с Фрейдом, Э. Фромм синтезирует его поздние идеи с классическими философскими представлениями о любви как способе преодоления одиночества и объединения с другими людьми; деструктивному либидо противопоставляется «продуктивная любовь» — созидательная и творческая сила, проявляющаяся гл. о. в заботе, ответственности, уважении и знании; именно благодаря ей себялюбие оказывается полностью опосредованным любовью к ближнему Углубленный психологический анализ позволил последователям Фрейда (К. Хорни, Фромму, Э. Эриксону и др.) развернуто представить феноменологию любви, в т. ч. в разнообразии ее аберраций.

Лит.: Платон. Пир; Федр. — Соч. в 3 т.. т. 2. M., 1970; Соловьев В. С. Смысл любви. — Соч. в 2 т., т. 2. M., !9S8; Философия любви, ред. Д. П. Горский, сост. А. А. Ивин, т. 1—2. M., 1990; Фромм Э. Искусство любить. — В кн.: Он же. Душа человека. М., 1998; Гильдебранд Д. фон. Метафизика любви. СПб., 1999; Rougemont D. de. Love.— Dictionary of the History of Ideas. Studies of Selected Pivotal Ideas, Ph. P. Wiener, v. 3. N. Y„ 1973.

Р. Г. Апресян